Первая модель человека, вписанного в круг и квадрат, была написана Джакомо Андреа да Феррара, другом Леонардо да Винчи, казненным 12 мая 1500 года за свою деятельность против французов, которые годом ранее захватили Миланское герцогство, заставив бежать Людовико иль Моро и весь двор Сфорца, включая Леонардо. Конечно, рисунок Джакомо не сравним с рисунком Леонардо да Винчи, человек изображен схематически и напоминает позу Христа на кресте. Именно Леонардо превратил Витрувианского человека в эмблему антропоцентризма эпохи Возрождения.
Содержание
Главное о витрувианском человеке Леонардо да Винчи
Витрувианский человек представляет собой рисунок, хранящийся в Галерее Академии в Венеции, выполненный карандашом и чернилами на бумаге в 1490 году, на котором изображены идеальные пропорции человеческого тела, гармонично вписанные в две совершенные фигуры — круг, символизирующий небо, и квадрат, представляющий землю. Мост между человеческим и божественным является символом идеалов Ренессанса, который видит в человеке меру всех вещей и центр Творения. Леонардо был вдохновлен теориями пропорций, постулированными римским архитектором Витрувием, который в третьей книге своего труда De architectura (написанного между 29 и 23 гг. до н.э.) указал как вписать человеческую фигуру в круг и квадрат. Он считал, что размеры человеческого тела могут стать единицей измерения, с помощью которой можно строить храмы, чтобы их архитектурные элементы соответствовали божественным пропорциям.
После столетий забвения трактат был заново открыт в начале XV века, а первое печатное издание было выпущено в Риме гуманистом Сульпицио да Вероли в период с 1487 по 1492 год. Первыми, кто понял его важность, были два сиенских архитектора и инженера: Мариано ди Якопо, известный как Таккола, и Франческо ди Джорджо Мартини, автор фрагментарного перевода, вероятно, изученного Леонардо. Однако издания эпохи Возрождения, попавшие в их руки, были, скорее всего, неполными, поскольку в них были представлены не все оригинальные рисунки Витрувия. Именно этот пробел и стал той искрой, которая разожгла воображение многих иллюстраторов, попытавшихся дать собственную графическую интерпретацию рассуждениям архитектора Древнего Рима. Таккола, Франческо ди Джорджио и Леонардо не стали исключением и приняли участие в этом, своего рода, коллективном челлендже.
История «Витрувианского человека» Леонардо да Винчи
История одного из самых известных в мире рисунков начинается в Древнем Риме, в конце I века до н.э., когда теоретик архитектуры того времени Марк Витрувий Поллоний (ок. 80 г. до н.э. — ок. 20 г. до н.э.) написал трактат, увековечивший его имя в истории — «De architectura», труд в десяти книгах, в котором автор предлагает полный обзор архитектурного искусства. В третьей книге, посвященной храмам, Витрувий говорит, что не может быть храма, который не подчинялся бы принципам гармонии, порядка и пропорций между различными частями сооружения. То же самое относится и к человеческому телу.
«Без симметрии и без пропорции не может быть хорошей композиции храма», — пишет Витрувий, — «и то же самое относится к гармонии конечностей хорошо пропорционального человека».
Витрувий использует выражение homo bene figuratus, «хорошо пропорциональный человек», каким он будет, только если размеры частей его тела соответствуют точным канонам.
Витрувий в своем трактате определяет канон, тот самый, который упоминает Леонардо в описании своего рисунка, согласно которому голова составляет одну восьмую часть человеческого тела, ступня — одну шестую, предплечье — одну четверть, грудь — также одну четверть, а центр человеческого тела находится в пупке:
«Если человека положить на спину, вытянув руки и ноги, и поместить компас в его пупок, то нарисованный круг будет касаться пальцев рук и ног. И точно так же, как можно вписать тело в круг, его можно вписать в квадрат: если измерить длину от ступней до макушки головы и сравнить это измерение с измерением вытянутых рук, то высота будет равна ширине, как и в квадрате».
Плиний Старший (23 — 79) пришел к такому же выводу, написав в своей Naturalis historia: «было замечено, что расстояние у человека от ступней до макушки головы такое же, как между пальцами рук при вытянутых руках». Тот факт, что Плиний также исследует эту тему, является немаловажной деталью. Его Naturalis historia была переведена великим гуманистом Кристофоро Ландино в 1472-1474 годах, и перевод был опубликован в Венеции в трех разных изданиях (1476, 1481 и 1489). Известно, что у Леонардо была копия этого перевода, поэтому можно предположить, что гений да Винчи соприкоснулся с Витрувианским каноном именно через труды Плиния. Несомненно и то, что в те же годы трактат Витрувия стал объектом особого внимания среди художников и гуманистов. В 1450 году Леон Баттиста Альберти, написав «De re aedificatoria», обращался к десятитомному труду «De architectura», а несколько лет спустя (между 1461 и 1464 годами) Филарете напишет на его основе свой «Трактат об архитектуре».
Первое печатное издание «De architectura» под редакцией Джованни Сульпицио Верулано относится к 1486 году, а первый перевод на местный язык можно датировать примерно тем же периодом, работой такого разностороннего гения, как Франческо ди Джорджо Мартини (Сиена, 1439 — 1501), который посвятил этому труду многие годы, постоянно пересматривая и дополняя его. По мнению одних ученых, перевод, содержащийся в Кодексе Мальябекки, хранящемся сегодня в Центральной национальной библиотеке Флоренции, был завершен в 1487 году. Интересно отметить, что в 1490 году Леонардо и Франческо ди Джорджио встречались в Милане и Павии: оба работали в соборах этих городов. Взаимное влияние двух великих художников (как и Леонардо, Франческо ди Джорджо был также художником, писателем, архитектором и инженером) все еще является предметом изучения, но можно предположить, что эта встреча имела особенное значение для обоих. Двух художников связывает, помимо прочего, и общая попытка воссоздать графическое представление канона Витрувия.
Интерпретации Витрувианского человека
Первое изображение человека, вписанного в круг, встречается в работе сиенского инженера, жившего между концом XIV и первой половиной XV века, Мариано ди Якопо, известного как Таккола (Сиена, 1381 — 1453/1458), который между 1419 и 1450 годами работал над важным трактатом по инженерному делу «De ingeneis». В рукописи находится иллюстрация, на которой изображен человек с вытянутыми по бокам руками в прямом положении, ноги и голова которого касаются концов круга, со вписанным внутри него квадратом. Не известно, видел ли этот рисунок Леонардо, но в любом случае он отличается от более современного, созданного примерно семьдесят лет спустя, рисунка Леонардо, и далее мы поймем почему.
Франческо да Джорджио и Леонардо да Винчи
Витрувианский человек Леонардо да Винчи датируется примерно 1490 годом. Интересно отметить, что примерно в то же время, или, по всей вероятности, даже несколькими годами ранее, Франческо ди Джорджио также предложил свое решение проблемы вписывания человеческого тела в круг и квадрат, причем рисунок, используемый в его «Трактате об архитектуре», большинство критиков относят к периоду между 1481 и 1484 годами. Однако столь близкие по периоду рисунки Леонардо и Франческо весьма далеки друг от друга по содержанию.
Франческо рисует фигуру так, чтобы круг и квадрат накладывались друг на друга, чтобы рост человека, вписанного в них, соответствовал как стороне квадрата, так и диаметру круга. Однако таким образом нарушается витрувианский принцип, согласно которому пупок должен находиться в центре тела. На рисунке ди Джорджио, как видно, он слегка смещен к верху, к тому же его человек не может коснуться левой рукой соответствующей стороны квадрата.
Леонардо предлагает другое решение — точным центром круга на этот раз является пупок, как и предлагал Витрувий, но квадрат и круг не имеют общего центра. Леонардо, в отличие от ди Джорджо, который изобразил своего человека в одной позе — стоящим, выбирает две разные позы: одну, в которой человек изображен стоящим с вытянутыми руками, так что высота и ширина его рук соответствуют сторонам квадрата, и другую, лежащим, с раскинутыми в стороны руками и ногами, касающимся окружности круга в четырех разных точках.
Рисунок Леонардо представляется самым точным графическим изображением витрувианского канона. Можно предположить, что Леонардо пришел к своему рисунку независимо от трактовки Франческо ди Джорджо. Вероятно, он воспользовался переводами своего коллеги, а также идеями, которые, как мы можем предположить, Франческо высказал ему во время их встречи, но Витрувианский человек также является результатом оригинального леонардовского эксперимента. Пропорции фигуры не совсем соответствуют пропорциям Витрувия: Леонардо внес ряд дополнений и изменений в описание рисунка. Например, для Леонардо ступня соответствовала одной седьмой роста человека (а не одной шестой, как утверждал Витрувий), а измерение от подошвы ступни до колена составляло одну четверть роста (указание, отсутствующее у Витрувия). Это признаки того, что Леонардо не собирался в точности следовать Витрувию. С помощью эмпирических экспериментов, которые всегда были постоянной чертой его метода (и которые раскрывают всю современность этого великого гения), он создал модель, основанную с одной стороны на традиции (относительной, учитывая, что Леонардо не знал латыни или имел о ней весьма смутное представление), а с другой на инновациях.
Фра Джокондо да Верона
Фра Джокондо да Верона (Верона, около 1534 — Рим, 1515), редактор первого печатного издания «De architectura» Витрувия с иллюстрациями, опубликованного в 1513 году. Венецианский гуманист, в отличие от Леонардо, использует две фигуры для демонстрации идей Витрувия: на одной мы видим человека внутри круга, который, в свою очередь, вписан в квадрат, как это было на рисунке Франческо ди Джорджо, с разведенными в стороны руками и ногами, а на второй иллюстрации человек стоит в квадрате, вытянув руки, чтобы коснуться двух сторон.
Чезаре Чезариано
Первое печатное издание итальянского перевода «De architectura» под редакцией Чезаре Чезариано (Милан, 1475 — 1543) датируется 1521 годом. Его иллюстрация — одна из самых курьёзных интерпретаций витрувианского человека. Рисунок еще больше отличается от рисунков Леонардо, Франческо ди Джорджио и Фра’ Джокондо и связан с рисунком Такколы (хотя вполне вероятно, что Чезариано не знал сиенского архитектора). Квадрат на изображении вписан в круг. Человек на иллюстрации Чезариано вытягивает руки и ноги по диагонали так, что его руки и ноги касаются углов квадрата и четырех различных точек на окружности, при этом его пупок является центром как квадрата, поскольку он находится на точном пересечении двух диагоналей, так и окружности. Иллюстрация, тем не менее, не обладает той же современностью и последовательностью, что и иллюстрация Леонардо, даже несмотря на то, что она выполнена примерно на тридцать лет позже. Чтобы адаптировать позу тела к фигурам, Чезариано фактически пришлось непропорционально деформировать размер рук, что противоречит самому Витрувианскому канону. Еще одно нововведение Чезариано, — эрегированный пенис, который по-разному интерпретируется, но возможно является попыткой примирить два центра с помощью члена, указывающего на пупок.
Джакомо Андреа да Феррара
Наконец, стоит упомянуть «Витрувианского человека» Джакомо Андреа да Феррара, друга Леонардо, который в рукописи, находящейся сейчас в библиотеке Ариосто в Ферраре, нарисовал человека, вписанного в структуру, идентичную структуре Леонардо. Очевидно, что они контактировали и, возможно, Джакомо Андреа, знавший латынь, помогал Леонардо в понимании смысла витрувианского текста, но точно не известно, каким образом это происходило.
Новаторство рисунка Леонардо Да Винчи
Чтобы понять смысл рисунка Леонардо да Винчи, стоит обратиться к работе Манфредо Тафури, который писал в 1978 году: «Этот рисунок отображает микрокосмос человека, важную тему в платонической и неоплатонической традиции, где космический порядок напрямую связан с порядком, созданным архитектурой». Художники, работавшие с Витрувианским каноном, пытались не только решить практические задачи, то есть создать каноны измерения (не будем забывать, что в древности единицами измерения были части человеческого тела: фут, локоть, ладонь и т.д.), или определить правильные пропорции для изображения человека в живописи и скульптуре и соотнесение их в архитектуре с пропорциями зданий. Попытки соответствовать Витрувианскому канону также имели важное символическое значение. Теория о том, что человек является «микрокосмом» возникла в античном мире и имела множество интерпретаций во все века, вплоть до эпохи Возрождения. Суть её состояла в том, что человек является отражением высшего порядка, содержа в себе элементы, из которых состоит целый мир.
Таким образом круг и квадрат должны читаться в символическом ключе, основываясь в том числе и на христианское трактование теории микрокосма, где круг символизирует божественную сферу, а квадрат представляет мир земной. Человек, находящийся между божественным и земным, является связующим элементом, объединяющим оба мира. Таким должно быть объяснение первых попыток вписать человека в идеально накладывающиеся друг на друга круг и квадрат. Как мы уже говорили, витрувианский человек Такколы был основан на иных предпосылках, чем у Леонардо. Мариано ди Якопо фактически все еще был привязан к пониманию человека с точки зрения гуманизма и христианства, которая, не смотря на то, что за основу брала учения древних, все же определяла человека как образ Божий. Из этого следовало, что даже здания, построенные в соответствии с размерами человеческого тела, должны были рассматриваться почти как проявление божественной воли. Этот образ мышления хорошо иллюстрирует комментарий, появившийся под «Витрувианским человеком» Такколы, который в переводе с латыни означает: «Тот, кто ничего не знает, создал меня. И я ношу в себе всякую меру, и небесную, и земную, и адскую. А тот, кто понимает себя, имеет в уме своем многое, и в уме своем имеет книгу ангелов и природы». Поэтому человек, вписанный в круг и квадрат, является существом, способным привести небо и землю в гармонию.
Однако у Леонардо, как мы уже видели, квадрат и круг смещены, что лишает их вышеупомянутого символизма. Интересна в этом смысле интерпретация «Витрувианского человека» Леонардо, предложенная великим австрийским искусствоведом Фрицем Закслем. Для Заксля необходимо начать с первоисточника — «De architectura» Витрувия, ставшего фундаментальной книгой для эстетики эпохи Возрождения. Поскольку именно в этой книге мы находим идею о том, что человек может быть вписан в круг и квадрат, «рисунок Леонардо», — говорит Заксль, — «нельзя рассматривать как изображение микрокосмоса». Это скорее просто «изучение пропорций«. Следует отметить, что его трактовка не согласуется с другими, которые считают рисунок Леонардо представлением человека как микрокосма. Но на прочтение Закселя ссылался и историк искусства Массимо Муссини, обративший внимание на то, что в фигуре стоящего человека, вписанной в квадрат, есть вертикальные и горизонтальные знаки. Их несколько: на уровне кистей рук, коленей, лобка, плеч, вдоль всей груди. Искусствовед видел в них знаки, с помощью которых Леонардо хотел восстановить пропорции, о которых говорилось во «введении» к рисунку. Для Муссини важен тот факт, что художник воспроизвел их в homo ad quadratum, а не в homo ad circulum. Изображение, вписанное в квадрат, на самом деле является тем, что имел в виду Леонардо, когда цитировал канон пропорций Витрувия, который как раз и является «делением единства микромира на части, чтобы начать процесс научного познания с помощью органов чувств на основе математических расчетов».
По сути, человеческое тело как объект живописи становится для Леонардо мерой, инструментом познания, основанным на аналитическом наблюдении природы, восстанавливающим единство формы с помощью ментального процесса творчества. Возможно, именно в этом кроется современность «Витрувианского человека» Леонардо и причина его всемирной славы. Художник создает парадигму нового мира, другой, более рациональный способ наблюдения за реальностью и явлениями природы. Не случайно в отрывке, где Леонардо утверждает, что «древние называют человека малым миром», сравнение человека с миром завершается так: «В теле земли не хватает нервов, которых там нет, потому что нервы созданы для движения, а мир, будучи вечно неподвижным, не имеет движения, а раз нет движения, то и нервы не нужны». Но во всем остальном они очень похожи. В отличие от мира у человека есть нервы — структуры, обеспечивающие волевые движения. Поэтому человек одушевлен волей, которая отличает его от окружающего мира. Этот важный вывод и делает творчество Леонардо таким современным.
